Если бы старик Хонда увидел, где ездят его мотоциклы, 
он умер бы гораздо раньше…

 Текст и фото: Светлана Князева
 
Здесь вам не равнина, здесь климат иной,
Идут мотогруппы одна за одной…
                                                      Не Высоцкий
                                                                                    
Нас повело неведомо куда,
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы поднимались по реке,
И небо развернулось перед нами…
 
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.

                                                     А. Тарковский

     Я, конечно, собиралась поехать в поход с кем-то (или одна), но что из этого получится, никак не могла представить. Хотя, вру. Стоит один раз броситься в омут головой, как очень скоро обнаружишь, что он не имеет границ. Начиналось всё пристойно, на слёте автомототуристов, проводившемся на Колыванском озере барнаульцами. Традиционные соревнования и нетрадиционное ралли вокруг Колыванского озера, а после, – особо хитрый маршрут для мотоциклистов через перевал Гляден от Колыванского озера к Белому. И только потом немыслимое путешествие.
     Немыслимость заключается в специфике моего транспортного средства. Мало того, что это мотоцикл, это ещё и спортбайк. Как следствие - маленький клиренс и шоссейная резина (абсолютно гладкая покрышка, на которой одна продольная полоса и от неё отходит несколько боковых полосок, символизирующих собой грунтозацепы). На таком мотоцикле я нагло собралась в категорийный маршрут. Эта затея вызвала общий скепсис и ехидство злопыхателей. Пришлось в течение трёх недель доказывать, что спортбайки грязи не боятся. А также не боятся камней, болот, тракторных дорог и проч.
     Смелость пошла с упомянутого ралли вокруг Колыванского озера. Фотограф наш, Олег Орфёнов, по-человечески упрашивал меня никуда не ездить, попить пивка с водочкой, поберечь нервы, здоровье и мотоцикл, да и вообще, зачем в этой жизни так напрягаться?.. Я очень долго думала над его пророческими словами, в результате чего стартовала последняя. Это значило, что если со мной что-нибудь случится, то меня не спасут стартовавшие следом. А там, мне сообщили, камни, брод, болото и прочие удовольствия. А Виктор Михалыч Пантыкин, президент барнаульского клуба «Горизонт», к тому же, сказал, что каждый едет по той дороге, которую найдёт. Но что остаётся, когда все говорят, что ты не проедешь? Только ехать.
     Выезжаю, испытывая неведомые ранее ощущения. Никогда не оставалась одна на такой дороге, точнее, на том, что именуется дорогой. Уже скоро встречаю возвращающихся. Все хором говорят, что я там не проеду на этой точиле, даже думать нечего. Что ж, если не проеду, то прокрадусь. Также мне хватает наглости сообщить им, что они не на тех мотоциклах катаются, поэтому и возвращаются. Так отрезают себе дорогу назад. Скоро встречаю ещё людей, люди собираются назад. Камни, между ними тропа. Еду. Там, согласно жанру, я и должна была упасть, но меня спас некто Миша. А стояли они там оттого, что кто-то из них сломал ключицу. Я этого не знала. И уехали последние живые люди домой. И осталась я одна на горе, с которой уже не смогу спуститься. И вечер, и закат. И щемящее чувство от неизвестности, страха и восторга. Но ещё мгновение, и я прогуливаюсь по Вселенной, как по собственному саду… Въезжаю на перевал и слышу, невдалеке внизу кто-то тоже прогуливается. Прогуливаются трое, прогуливаются давно, в поисках дороги, которую каждый ищет сам. Я присоединяюсь к искателям. Что чудно, мы её находим и возвращаемся целыми. Последнее касается меня. В лагере меня рассматривали и ощупывали, как живую. Оказывается, меня давно уже ищут. Всех нашли, кроме меня. Но что обидно, ищут барнаульцы и бийчане. Небольшой ныне состав Новосибирска пьян вусмерть. Если быть точной, живы Артём Волохов и Женя Захаров, но Артём приехал со мной, а Женька зализывал рваные раны после ралли.… Так мы и живём.
     После происшедшего я стала очень храброй и уверенной в себе. И перевал следующего дня принёс лишь усталость (это когда просят перекатить мотоцикл, а ты под него падаешь, как только снимаешь с подножки) и ощущение универсальности спортбайков.
     День четвёртый, Белое озеро. Моё здоровье на исходе. Не могу больше пить, силы воли нет… Просыпаюсь под крик: «Кто выдернул подсос … и выбросил?» А вчера… Пока барнаульцы думали, брать меня такую-растакую на спортбайке или не брать, я передумала с ними ехать. Слишком они ехидны, как я сама (в дневнике моём по этому поводу значится очень грубая запись). А пойдём мы на пару дней раньше одним с ними маршрутом (который был заявлен на несостоявшийся чемпионат России) с Артёмом, Женей и его дочерью Сашей. Так, провожая всех на очередные соревнования, я прощаюсь с ними навсегда (кто же отправляется в маршрут пятой категории сложности на спортбайке?) И дома все дела приведены в порядок, и нет людей, которые не смогут без меня жить. Можно пускаться в любые авантюры, ведь «жизнь брала под крыло, берегла и спасала, мне и вправду везло…» А сестрёнка моя и вовсе забыла, откуда она, и с озера уехала в Барнаул, удивившись перед этим, как я решилась куда-то выехать вместе со своим злейшим врагом (про Евгения Захарова).
     Вот и начинается. Первый брод, глубокие колеи, болотца (пока ещё), первые низко павшие мототуристы. Здесь я сообщила, что боюсь стрелять из своего пистолета. Артём строго сказал, что надо работать над собой, зарядил пистолет, и я подумала, что сейчас мне покажут, как круто стреляют из пистолета. Не тут-то было. Пистолет зарядили для меня и отправили в поле стрелять. К счастью для всех, учения прошли удачно и принесли неожиданные результаты. С того момента мне неудержимо хотелось стрельнуть из пистолета. В кого-нибудь. Это желание преследует меня до сих пор. Товарищи сделали из меня потенциального маньяка-убийцу. Спасибо, друзья, я всегда в вас верила!
     Скоро выясняется следующее прелюбопытное обстоятельство. Оказывается, Артём ехал прокатиться на пять дней, а Евгений Захаров заманил его в пятёрочный маршрут и обещал, что до Тюнгура мы доедем за один день, но не учёл, что на пути у нас категорийный участок Сентелек – Коргон. Я скверно хихикала. Колывань – Бугрышиха – Андреевка – Тигерек – Чинета – Тулата – Чарышское – Сентелек – Коргон – Усть-Кокса – Верх-Уймон – Тюнгур - Иня – Чемал – Ороктой – Туэкта – Ябоган – Верх-Кукуя – Артыбаш, окрестности Телецкого озера – Новосибирск. А Женя Захаров и вовсе ехал прокатиться, это он так гуляет. Тёма сказал, что эта поездка – испытание. Я же еду потрогать алтайскую воду и жечь алтайские костры.
     Перевал Осиновый. В один момент я искала объезд через очередное болото. Соратники проехали мимо. И только после догадалась, что они меня не увидели. Цитата из записной книжки: «Я гналась за ними, как собака дикая, и с ехидством представляла их растущее изумление относительно скорости моего передвижения. Может, мой мотоцикл от тоски модифицировался в эндуро?» Они бы тоже долго гнались за мной, если бы Артём не «прибрался»… Я тоже «прибралась», прямо под мотоцикл (сначала следует вылезти из-под танка, а потом поднять его), но никого не было. А прибралась я колёсами вверх. Я горько плакала, кричала, дурно ругалась…Всё можно, когда никто не видит…
     Стоит беспримерная жара. Мы не высовываем язык на плечо, потому что не умеем, загораем до обугливания. За день мы не встретим ни одно живое существо. К вечеру, однако, нам попалось стадо, символизирующее наличие жилья. К нам с Артёмом оно отнеслось лояльно, но Захаровы им явно не понравились. Выглядит это примерно так: ползу в перевал по чёрт знает какой дороге, меня обгоняют Захаровы и орут: «Светка, за тобой медведи гонятся!» (это обстоятельство имело место на Камчатке). Оглядываюсь и вижу, что стадо, не полюбившее русский мотоцикл (у Женьки «Ява»), несётся вслед за нами… Мне удалось скрыться, конечно, но мой испуганный вид заставил остальных пошевелиться… Хотя, что им? «Ява» Захарова носила кодовое название «катафалк» (чьё-то больное воображение узрело в кейсе «гробик»). Этот мотоцикл сделан в течение трёх лет на базе кроссового мотоцикла. Ужасно длинная и высокая тварь! Моя «точила» звалась «бензогенератор» («Honda» vt250f). Когда по ночам нам не хватало освещения, Артём любезно напоминал, что у нас имеется мотоцикл с жидкостным охлаждением, который неплохо бы использовать в качестве прожектора перестройки… Тёмин мотоцикл официально именуется «Honda» XL600R. Как он был обозван хозяином – длинная история. В основном всё сводится к тому, что он – шайтан и слоновья морда. Говаривал Артём: «У меня мотоцикл самый-самый. Самый мощный, самый большой, самый высокий, самый грязный, самый неуклюжий…» Вместе с этим «слоновья морда» выполняет функцию танкера для «бензогенератора». У меня бензобак тринадцать литров, а у них – по тридцать с чем-то. Но «Ява» не годится для сопутствующих функций, даже для примуса, у неё бензин с маслом. Атавизм прежних культур.
     Бегством от быков не кончился это день. Женя Захаров, понадеявшись на всепролазность своего агрегата, попал в болото, из которого изъяли его мы. Тёма глубокомысленно изрёк, что в следующий раз нужно посоветоваться с командой. Через пятьдесят метров всё то же случилось с ним, но в худшем варианте. Он, как более талантливый исследователь (чем мы, смертные), нашёл трясину (без совета команды), из которой мы, простите, пёрли его сорок минут. Ребёночку (Саше, которая проехала Камчатку на мотоцикле «ЗиД»-200) вручается фотоаппарат, а мы с Женькой пытаемся выдрать из болота слона, на котором сидит погонщик этого самого слона. В конце концов, я завязла до такой степени (по колено), что не могла вытащить ноги. За этим занятием меня застал Женя и мило пробежал прямо по мне, упавшей под его натиском на спину… После этого мы нашли сухой объезд…
      Вечером мы с Санькой отмывались и обнаружили, что местные очень боятся голых девушек, моющихся у реки. Они осаживают коней и разбегаются в разные стороны. Это и отличало их от жителей больших городов.
     На следующий день опять ужаснейшие перевалы с глубокими промоинами. Артём тоскливо простит меня надеть шлем, притороченный сзади, – я так страшно езжу! А он это видит, как замыкающий наше короткое шествие. И когда Женька возьмётся за ключ, Тёма пробормочет ему: «Подкрути ей там тормоза посильнее, а то она так прёт, что не догонишь». А Женька скажет: «А представь, что было бы, если бы у неё был эндуро?» Мне остаётся только раздуваться от гордости. Но на одной из таких дорог я так «прибралась», что сломала переднее крыло. Оно отныне состоит из двух частей, одна из них используется в качестве багажа, потому что Артём сказал, что в походе ничего нельзя выкидывать, видите ли.






Форум К оглавлению Поиск по сайту Архив журнала